|
haile-rastafari.livejournal.com 13 дек, 2016 4:27 PM
Очень большое интервью ИА "Новороссия".
www.novorosinform.org – "Павел Раста: Русское цивилизационное пробуждение — Новороссия"
12 декабря 2016 17:00
О пробуждении Донбасса в контексте Русского мира было сказано немало в 2014 году. Аналитики, политологи, ополченцы, мирные граждане — каждый по-своему, описывал этот процесс и безусловно об этом было сказано много. Однако с течением войны и течением времени этот вопрос перестал занимать топовые места в информационных ресурсах. Ради справедливости стоит отметить, что процесс все же продолжается. Но как он выглядит на сегодняшний день, почему сегодня он не настолько яркий, как был в 2014 году и каковы основы его — об этом корреспонденты ИА Новороссия пообщались с общественно-политическим деятелем, ополченцем и русским добровольцем Павлом Растой.
ИА Новороссия:Как на сегодняшний день происходит возрождение Русского Мира на Донбассе?
Павел Раста: На сегодняшний день этот процесс несколько затих, скажем так. В 14 году он горел так, что это было видно всему миру. Весь мир замер, глядя на это и не понимал, что с этим делать. А сейчас он тлеет. Это как большой костер, которому всеми силами пытаются перекрыть поступление кислорода. Причем, самое печальное – перекрывают не только из западного вентиляционного штрека, но в том числе и из нашего родного, восточного. Причин этому, на самом деле, масса. Начнем с того, что мироустроительные процессы такого типа всегда всех пугали, и, в общем-то, это понятно. Потому что люди с психологией чиновников и психологией системы всегда настроены на консервацию процесса.
Они боятся такого взрывного развития событий, потому что любой мироустроительный процесс – это, прежде всего, слом старого. Давайте называть вещи своими именами – старое отжило, более того, оно мертво. Оно разлагается и, в общем-то, то государственное образование, которое сейчас называется большой Россией, страдает от этого разложения. Потому что разлагающаяся старая система элементарно отравляет трупным ядом живой организм просыпающейся русской цивилизации. Но, я так понимаю, вопрос был не только об этом, но и о самом русском цивилизационном пробуждении.
ИА Новороссия: В чем содержание того процесса, который происходит здесь?
Павел Раста: А содержание его в следующем. Любая великая культура, которая охватывает большое пространство и объединяет достаточно крупные людские массы, накапливает определенный культурный, исторический, политический и духовный багаж. И когда накопление этого наследия достигает определенной критической массы – запускается процесс перерождения этой культуры в новое качество.
Сейчас в мире насчитывается несколько цивилизаций подобного рода. Я говорю сейчас слово цивилизация не в том смысле, в котором его понимал Гумилев. Он выводил цивилизацию на основе религии. В его системе координат есть христианская цивилизация, есть исламская цивилизация и т.п. Его цивилизация – это нечто, объединяющее массу культурных кодов под доминантой одного общего религиозного начала. Я же сейчас под словом «цивилизация» понимаю другое. Но, чтобы не возникало путаницы, я использую термин моноцивилизация – то есть цивилизация одного культурного кода. Таких цивилизаций в мире несколько. Самая древняя – это Индия. Далее идут Китай и Иран (цивилизация персов). Это большие моноцивилизации, есть еще маленькие – это армяне и евреи. Их цивилизационное пробуждение происходило по той же самой схеме, что и у трех больших. Просто, в силу определенных причин, большими им стать не удалось.
Так чем же цивилизация отличается от культуры? Она отличается своей устойчивостью и прочностью. В цивилизации появляются внутренние механизмы собственного саморегулирования, самовосстановления и т.п. И ни один враг уже не может её уничтожить или растворить. Любое культурное влияние она усваивает и перерабатывает так, что, в итоге, делает его своим элементом. Частью себя в той форме, которая с ней совместима.
Давайте посмотрим на Китай. Сколько было завоевателей! Поднебесная ведь не всегда была великой, было время, когда процентов 70-80 китайцев вообще вымирало. Самый недавний пример: после Синханьской революции гражданская война там шла 40 лет. В процессе были и японская оккупация и террор, и геноцид. В некоторых провинциях на выходе была просто пустыня. И посмотрите на Китай сейчас, он самовосстановился.
Тоже самое с Индией. Она была под исламской оккупацией 1000 лет. Ею долго управляла династия великих Моголов, которая, начиная с шаха Джахангира, очень жестко пыталась ее ассимилировать, исламизировать. Превратить из индийцев в кого-то еще. Но из этого ничего не вышло. Максимум что у них получилось – это Пакистан и Бенгалия. Т. е. 25%. За тысячу лет. Вдумайся: по результатам тысячелетней оккупации – отжали всего 25 % культуры. И то это получился очень специфический ислам, в чём-то сильно похожий на индуизм.
Так вот, сейчас Россия стоит у той самой черты, за которой начинается её цивилизационное пробуждение.
ИА Новороссия: Что такое цивилизационное пробуждение? Как оно происходит?
Павел Раста: Оно всегда происходит через некий катарсис – болезненный и, зачастую, очень кровавый процесс. Чаще всего это происходит после упадка. В Иране это происходило после 100 лет исламской оккупации, когда древняя персидская культура прессовалась, размывалась, ей не давали поднять голову. Но потом пришла династия Буидов. Она правила 100 лет – и за эти 100 лет иранская моноцивилизация оформилась в своём нынешнем виде. В Индии было не менее интересно. Царь Ашока сделал Индию буддийской. Пару столетий было именно так. Индуизм и индуистская культура были прижаты и находились в запустении. А потом началась так называемая «брахманистская реставрация». Произошел взрыв, пружина разжалась и в ходе очень жесткой войны и еще более жесткого периода становления, индийская цивилизация сформировалась и стала индийской цивилизацией. Это было больше 2000 тысяч лет назад.
Индия стала Индией именно тогда. Тоже самое происходит сейчас с Россией. Процесс этот характерен тем, что рождающаяся моноцивилизация подводит баланс, начинает очень жестко избавляться от всего чуждого, от всех примесей, которые ей противоречат, которые с ней несовместимы, начинает собирать и систематизировать свое культурное наследие.
Она, словно, говорит: «вот это наше, вот мы этим гордимся, вот это наследие наших предков». Всё приводится к общему знаменателю – архитектура, религия, художественные произведения, история. Начинает жестко формироваться пантеон героев: «это наше священное предание, это наше великое прошлое». Кстати, что касается пантеона героев. Очень часто это выливалось в некие литературные произведения: в Иране – это «Шахнаме», в Индии – «Махабхарата» и «Рамаяна». А здесь, на Донбассе, начали происходить очень похожие вещи.
Здесь полыхнул культ предков – победивших фашистов, победивших французов и так далее, вплоть до Александра Невского. И это все здесь в различных формах присутствовало с самого начала событий, причём, в накаленном виде.
Тоже самое стало происходить и с религией, которая всегда играет огромную роль в таких процессах. Наиболее четко это видно на примере армянской и еврейской моноцивилизаций. Там это вообще стержень всего. И здесь в 2014 году был такой религиозный всплеск, что с ним даже церковь не могла справиться. Она была просто не готова.
Квинтэссенция всего, о чём я говорю – это курган Саур-Могила. Самый настоящий храм под открытым небом. Когда я на него впервые попал через три дня после контузии, я был просто ошарашен. Происходящее там поражает даже в мелочах. Например, лично для меня наступил шок, когда я увидел там деревья, на которые были повязаны разноцветные ленточки. Да для любого человека, понимающего хоть сколько-нибудь в культурологи и этнографии, это было бы шоком. Просто потому, что это деревце – традиция, которой на нашей земле не было тысячи лет. Очень древняя, дохристианская. Эта традиция повязывать ленточки на деревьях в память о предках сохранилась только у нескольких народов Азии, тюркского происхождения. У нас такое когда-то тоже было. Но очень давно эта традиция была забыта и оставлена в прошлом. И тут вдруг она каким-то непостижимым образом совершенно стихийно начала возрождаться. Сработали какие-то очень глубинные пласты народного коллективного бессознательного, которые вдруг рванулись наружу. И это очень характерно для процесса цивилизованного пробуждения.
Эпицентром этого процесса как раз и стал Донбасс. С исторической точки зрения сам этот процесс назревал давно. На самом деле он был готов стартовать гораздо раньше – еще 150 лет назад. Тогда, когда наша армия стояла у ворот Константинополя. На исходе Балканской войны. И это сопровождалось таким же накалом, как сейчас. Обратите внимание, что было тогда, и сравните с тем, что происходит сейчас. Перед началом той войны в России была предреволюционная ситуация, было недовольство реформами Александра II – отмена крепостного прав прошла крайне коряво, появилась масса обездоленных крестьян, а следом и масса террористов, готовых на всё. Но начинается война, которая для русского общества, по сути, является священной. Наши войска идут освобождать братьев славян на Балканах и доходят до Константинополя. Произошло мгновенное единение общества. Революционеры побросали бомбы и пистолеты, взяли в руки винтовки и добровольцами пошли в армию, революционное движение было полностью свернуто – его просто не стало. Османская империя фактически стояла на коленях, наша армия была в нескольких километрах от Царьграда – она его видела. И тут «европейские партнеры» сказали нашему царю, что цивилизованная Европа не заинтересована, чтобы русские Константинополь брали. Нам пригрозили войной в случае его взятия. Как оказалось, наши «друзья» и давние заклятые «союзники» англичане, пока мы воевали с турками, перебрасывали свой флот в проливы, причем не в нашу пользу. Этот флот вошел в Мраморное море, и встал на рейде у Константинополя. И если бы русская армия вошла в город, то он открыл бы по ней огонь. У царя был вариант сказать нашим союзникам: «нет, мы всё равно вернём крест на Софию, а там посмотрим, у кого дух крепче». Но династия Романовых имела особенность о которой теперь принято умалчивать – она мечтала затащить Россию в Европу. Это пошло ещё с Петра I. И в России при них очень долго соседствовали друг с другом две концепции. Первая: Москва – это Третий Рим. Которая являлось предтечей идеи Русского Мира, разделяемой нами. А вторая концепция: Россия – это Европа. Они сосуществовали пару столетий, а потом, когда у ворот Константинополя вопрос встал ребром – романовская династия сказала «нет, нет, нет», все таки Россия – это Европа. И приказала армии отступить в двух шагах от победы и от исполнения многовековой мечты Православной Руси. Армию и русское общество это абсолютно сломало. И в этот день романовская империя умерла. То, что было на протяжении 50 лет после – было агонией. Долгой и мучительной. С этого момента Империя Романовых медленно валилась. И в 1917 году упала окончательно. Но если бы наша армия вошла в Константинополь – цивилизационное пробуждение произошло бы ещё тогда, 150 лет назад. Но, увы, процесс был отложен на полтора века.
ИА Новороссия: И сейчас опять есть шанс?
Павел Раста: Да сейчас есть шанс. Кстати говоря, сейчас он более реальный, чем тогда. Потому что правящая элита, которая была тогда, и правящая элита, которая сейчас – это две совершенно разные элиты.
Конечно в голове у них очень схожие «тараканы», но ресурсы принципиально иные. Да, безусловно, этот огонь они будут пытаться тушить, будут пытаться перекрывать кислород. Но, с моей точки зрения, из этого ничего не выйдет. Как минимум, потому, что тогда от этого всплеска нас отделял один шаг, а сейчас он уже произошел. Он начался. И если попытаться затоптать этот костер, все равно полетят искры. И это будет гораздо хуже для тех, кто это сделает, потому что если сейчас существует один «очаг возгорания», то в дальнейшем их будет много.
Что означает русское цивилизационное пробуждение Донбасса для Украины? Что означает Русский мир для украинского проекта? Об этом корреспонденты ИА Новороссия пообщались с общественно-политическим деятелем, ополченцем и русским добровольцем Павлом Растой.
Павел Раста: По поводу Украины – все гораздо сложнее, чем может показаться. Украина существует далеко не сама по себе. И у неё есть весьма характерная предыстория. Украинский проект поддерживали, разрабатывали и продвигали много лет. Кстати говоря, он начался примерно в то же время, когда происходила история с Константинополем. И по большому счету, Украина – это искусственно сконструированная антицивилизация. Авторами украинского проекта были два польских эмигранта, бежавших из Российской империи после одного из восстаний.
Во-первых, это был бывший генерал Людвиг Мерославский, а, во-вторых, полусумасшедший персонаж по имени Павлин Стахурский (Свенцицкий), который стал известен под псевдонимом Павло Свий. Он и разработал инструментарий – отрыв языка, истории и нации. К примеру, у него первого появилась мысль тех, кого он считал украинцами, перевести на латинский алфавит. Хотя, само слово «украинец» появилось только 50 лет спустя. Это он начал первым составлять словари квази-языка, позднее названного «украинским». Делал он это на базе юго-западного диалекта русского языка, и основной упор в его работе был на том, чтобы находить отличия и максимально их раздувать. То же самое с культурой и историей.
Генерал Мерославский мыслил шире. Он ненавидел Империю и прежде всего хотел отработать этот механизм этнического и цивилизационного разрыва, чтобы потом начать забрасывать «бомбы» за Волгу и Урал и далее до Сахалина. Это было написано у него в политическом завещании. По этому алгоритму сейчас и действуют.
Потом уже это переросло в нечто большее. Это стало некой антицивилизацией. Надо понимать одно: единственной целью украинства является уничтожение Русского Мира – здесь других целей нет. Без русофобии, без утверждения «украинцы не русские» украинской идеи просто не существует.
Украинцы – это русские, которым 150 лет говорили, что они не русские. И для того, чтобы они это не вспомнили, украинскому проекту необходимо нагнетать ненависть, придумывать сказки о том, как мы их оккупировали, о том, что они это не мы, и даже что русские – не славяне.
Очень нехорошая и очень опасная иллюзия состоит в том, что Украина может быть другой. Что возможна какая-то лучшая, «другая Украина».Прорусская, просоветская – да какая угодно. Вариантов масса. Разумеется, что-то такое может посуществовать какое-то время, но в конечном счете она все равно придет к бандеровщине, потому что других точек опоры у украинского проекта просто нет.
У любого народа должен существовать свой пантеон героев, своя культура, своя история. А у них это все русское, потому что они – русские, история у них русская, фольклор у них русский. Почти всё. Кроме Бандеры и всего, что связано с ним. Ну, может быть, ещё Мазепы. И это все, что есть у украинства как такового, на самом деле. У них просто нет других исторических точек опоры. Эта – единственная, на которую может опереться так называемая украинская интеллигенция. Ведь на самом деле никогда не было никакой Украины. Всегда была и есть русская нация, которую разделили путем промывания мозгов, путем фантастической подлости одних и фантастической глупости других. И помимо этого нет ничего – все остальное ложь и откровенная измена. Поэтому другой Украины быть и не может. И на этом пространстве может победить только одно: или Русский Мир или антирусский проект. Но и сам этот украинский проект может существовать только до тех пор, пока борется с русскостью. Даже если мы предположим фантастический вариант, что украинский проект сможет уничтожить Русский Мир, он после этого сам очень быстро прекратит существование. Его историческая миссия будет исполнена. У украинского проекта одна единственная задача – уничтожить русскость. Уничтожить русскую культуру, уничтожить русскую цивилизацию. И не удивительно, что всплеск русского цивилизационного пробуждения проявился именно здесь – в том месте, где русская культура испытывает максимальное террористическое воздействие. В том месте, где она едва не подверглась геноциду. Здесь фронтир – тот берег такой, на который накатывают бандеровские волны. Впрочем, так же неслучайно, что эпицентр произошедшего находится, скажем, не в Харькове, а в Донецке и Луганске. Здесь, на самом деле, очень специфическое население, которое формировалось очень специфическим образом.
ИА Новороссия: Что вы имеете в виду?
Павел Раста: Здесь ведь была дикая степь. Дикое Поле, которое надо было осваивать. Когда здесь началось промышленное развитие и сюда приехал мистер Юз (который, на самом деле, Хьюз), чтобы строить заводы – он начал приглашать сюда рабочих из других регионов. А кто мог тогда все бросить и поехать за длинным рублем? Люди определенного склада характера и определенного уровня пассионарности. За рекой Кальмиус у нас начиналась Область Всевеликого Войска Донского – т.е. область, населенная людьми с очень похожим характером. И эти две людские общности начали, вдобавок, ещё и перемешиваться. Что ещё более усилило эффект.
Потом случилась Великая Отечественная Война, после которой на то оставшееся население, которые выжило и было таким специфическим образом сформировано, пришла вторая волна заселения, послевоенная, точно такая же. Тогда партия сказала «приезжайте сюда, поднимайте, осваивайте». Это тоже были люди авантюрного склада личности, которые приехали на земли, которые изобильными никак нельзя было назвать. И в итоге мы получили здесь то, что можно смело назвать «искусственно сформированным пассионарным очагом». Такие очаги, что называется, «вызревают» от 50 до 100 лет, а потом взрываются. Вот именно такой пассионарный взрыв здесь произошел в 2014 году.
Конечно, на том же фронтире находится еще и Харьков, находится еще и Крым. Поэтому взрыв мог произойти и там, но здесь его вероятность была исходно выше именно из-за специфики населения. Что, в итоге, и сыграло роль.
ИА Новороссия: Поговорим о сегодняшней бандеровской Украине.
Павел Раста: Ну, для начала, я хочу несколько абстрагироваться от сегодняшней политической реальности и, прежде чем перейти к обсуждению бандеровской Украины, поговорить о некоторых теоретических моментах. Есть такая интересная специфическая вещь, которая периодически возникает во всех крупных культурах. Называется она «антисистема».
Что такое антисистема, и то, как она возникает, первым рассмотрел Лев Николаевич Гумилев. А происходит это следующим образом: существуют две огромные культуры, которые не очень дружественны друг другу, но друг с другом соприкасаются. В данном случае речь идёт о русской православной культуре и европейской католической. Эти культуры соприкасаются, и в точке их соприкосновения образуется некая зона их перемешивания. Неизбежно в этой пограничной зоне появляются люди с пограничной самоидентификацией. Сколько таких людей появляется – это зависит от того насколько в этом месте взаимопроникновение является глубоким. Но неизбежно появляется в этих зонах некое количество людей, для которых родная культура, в которой они родились, уже не родная. А чужая культура опять же своей не стала. Т.е. это люди, зависшие между одной и другой культурой. По сути, они внутренне метафизически дико несчастны. Но и дико озлоблены. На весь мир. И чаще всего, в первую очередь, они озлоблены на свою родную культуру. Они считают её виновной в том, что из не пускают туда, куда они стремятся. Они хотят очиститься от материнской культуры, чтобы тот, другой мир их не отторгал. Она вызревает, эта общность. Эти люди потихоньку собираются в сгустки… И потом в этом гнойнике рождается антисистема – культура смерти, которая иногда превращается в цивилизацию смерти. Классические примеры из истории – это манихейство и гностицизм. Украинский проект и украинство – это, по сути своей, классическая антисистема. Она возникла на том самом стыке двух цивилизаций. Украинцы русскими себя считать отказываются, у них уже произошел этот метафизический внутренний отрыв от Русского Мира и русской цивилизации. Но и европейцами они не стали. И не станут, уж поверьте. И это абсолютно бесплодная культура-мул. Эдакая смесь осла и лошади, у которых не может быть собственных детей. Абсолютно бесплодная, абсолютно стерильная и дико озлобленная культура разрушения. Которая не сможет просуществовать долго. Это такой мутант, которого очень долго накачивали стероидами, кормили витаминами, он вырос в огромную тушу, обладает зубами, когтями и его единственным желанием является жажда растерзать все вокруг. Вот это украинство. Оно такое. И другого украинства не будет. Советский Союз держал мутанта в узде 70 лет, но при этом еще активно подкармливал. В начале они сочли это неким «Соломоновым решением». Но в итоге все это вылилось в страшную, кровавую ошибку – все усилия обернулись прахом. Стало гораздо хуже.
ИА Новороссия: Может ли Украина стать частью Русского Мира?
Павел Раста: Я думаю может. Но вот «украинство» частью русского мира стать не может никогда. Пока оно есть – будет происходить то, что происходит. Точно также как в свое время гностические учения не могли стать частью христианского мира. Они не совместимы на уровне культурного кода. В конечном счете, русский народ может воссоединиться только одним способом – победив украинский проект. Победив Украину не как страну, а как идею. Цивилизация должна победить антицивилизацию. Культура жизни должна победить культуру смерти. И этот процесс будет очень долгим, тяжелым и, увы, очень кровопролитным. К сожалению, мы запустили ситуацию именно до такого состояния. Ту войну, которая началась, невозможно закончить переговорами с «дорогими партнерами». Ее невозможно будет закончить даже если кому-то всерьез придел в голову сдать Донбасс. Мутант на этом не успокоится. Эта война будет окончена либо во Львове, либо в Москве. Третьего не дано.
ИА Новороссия: Что еще свойственно для антисистемы?
Павел Раста: Для нее свойственно полное отторжение своего культурного наследия, причем, агрессивное и крайне жестокое. Во многих антисистемах культивировалась психопатическая жестокость и бандеровское движение – это ярчайший пример.
В середине 20 века в одном из установлений УПА было прописано, в виде одного из наказаний, отрубание человеку головы перед строем. И это в центре Европы! Во время «волынской резни» они специально делали так, чтобы это происходило не просто жестко и кроваво, а с запредельной жестокостью и запредельной кровавостью. Беременным женщинам вспарывали животы, доставали содержимое и зашивались туда живых кроликов. Ещё раз – эту психопатическую жесткость они культивировали специально. Как некую форму инициации. Равно, как и жестокий разрыв с тем, что связывает их с «поганой» материнской культурой. Еще в начале 20 века в одном из их документов писалось, что если ты хочешь быть истинным украинцем, ты должен отречься от своей жены москальки, от своих родных, от своих близких. Ты должен их возненавидеть и если надо убить. Чего можно ожидать от квазикультуры, сформировавшейся таким образом? Это не просто цивилизация смерти, это что-то запредельное. Вот это и есть украинский проект. И истинная Украина – это не девушка в венке и вышиванке. Истинная Украина – это бандеровец, убивающий беременных женщин. Другой нет и никогда не будет. Она – это антисистема. Бандера, Шухевич, Петлюра – это всего лишь её отпрыски. Услышьте: корень зла – не Бандера. Бандера со всеми своими кровожадными выродками – это всего лишь следствие. А причина – это украинство, как идея. Как таковое. Так как частью Русского Мира может быть нечто, имеющее задачу Русский Мир уничтожить? Под эту задачу она была создана, и эту задачу она реализует все с той же психопатической жестокостью, о которой я говорил уже несколько раз. И с маниакальным упорством, хочу заметить. Воссоединение этой части русского народа с Русским Миром неизбежно произойдёт. Но только после того, как украинство будет преодолено и избыто.
Давайте понимать одну простую вещь: мы сейчас имеем дело не с некими радикалами, не с временно обезумившими людьми, и, тем более, не с «дорогими партнерами», которым достаточно дать денег и они успокоятся. Нет. Мы сейчас имеем дело с абсолютно безумным монстром, у которого есть только одно желание: убивать, убивать, убивать. Мы имеем дело с чудовищем, которое надо просто уничтожить и по-другому не получиться. Разумеется, я ни коим образом не имею в виду народ этого бывшего государства. Подобные рассуждения я оставляю бандеровцам. Уничтожена должна быть сама антисистема. И если хотим жить – мы к этому неизбежно придём. Потому, что антисистемы всегда выкорчёвывались до скального основания. Вся мировая история свидетельствует об этом.
Был такой деятель в недавней истории одной из малых моноцивилизаций (я имею виду государство Израиль). Начальник их генштаба генерал Берлев. Как-то раз его спросили, почему они не ведут переговоров с террористами. На что он ответил: «Потому, что бесполезно вести переговоры с бешенной собакой. Что бы ты ей ни пообещал, на какие бы уступки ни пошел – она все равно укусит» (с). Вот так и здесь. Увы.
|
